До революций в Иркутской губернии не было большого опыта возделывания хле­бов, а многовековой опыт зем­леделия европейской России здесь был неприемлем. Для разведения многих сельскохо­зяйственных культур первым препятствием являются поздние весенние заморозки, которые убивают нежные всходы рас­тений. Оттягивая время посе­ва к середине июня, к тому вре­мени, когда минует опасность заморозков, оставляя расте­нию так мало теплых дней, что оно не успевает созреть и уничтожается осенним заморозком. Ведь каждый сорт требует для себя определен­ных условий и, чтобы получить хороший урожай, нужно иметь для каждой местности свой сорт. Земледелие Восточной Сибири нуждалось в скорос­пелых, хорошо приспособлен­ных к местным условиям и да­ющих высокий урожай сортах. И такие сорта можно получать только путем селекции. Прак­тическую помощь развитию местного земледелия могло оказать сельскохозяйственное опытное учреждение.

Поэтому в те годы от Урала до Дальнего Востока переселенчес­кое управление создавало сеть опытных полей и ферм. Сре­ди них в 1907 году в Тулуне на бе­регу горной красавицы-реки Ии, несущей свои воды с Са­янского хребта, была основана Ту­лунская опытная ферма. Участок был отделен из государственной лесной дачи. Руководство фермой осуществляло Управление Землеустройством и Переселением в Иркутской губернии. Особого положения об опытном поле не принималось. Можно сказать, что Тулун не был случайно выбранным местом: здесь без­морозный период по многолетним данным составляет 74 дня, последние воз­вратные весенние заморозки не­редко бывают в середине июня, а в отдельные годы и позже. А осе­нью уже в середине августа посе­вы то и дело страдают от ранних осенних заморозков.

Правомерен вопрос: «Почему же выбор пал на столь суровый уго­лок Иркутской области, раскинув­шейся на площади 782 тыс. км2?» Иркутская область, как, впрочем, и некоторые другие регионы Сиби­ри, относится к территории с не­нормальным агроклиматическим зонированием. Сегодня известно, что в Нижне-Илимском районе, рас­положенном севернее на 300 км Тулунского, гораздо благоприятнее условия, чем в районе села Икей. Дело в том, что в до­лине северной реки Илим склады­ваются лучшие условия в течение лета и здесь за счет теплоотдачи реки осенью дольше длится безмо­розный период, а на юге Тулунского района в предгорьях Саянских гор, где находится Икей, срабатывает своего рода экран. Холодные массы воз­духа с севера доходят до Саянских гор и, не перевалив через хребет, растекаются у его подножия, выхо­лаживая эту территорию.

Первым управляющим Тулунской опытной фермы был отстав­ной офицер, разорившийся орлов­ский помещик преклонного возраста Иван Семенович Турбин.

О нем, к сожалению, мало что известно.

Управляющий опытной фермой в 1907 году получил в свое распоряжение 509 десятин всех земель, в том числе 30 десятин пашни. Сюда вошли зем­ли тулунских крестьян: заимки Нестеро­ва, Аверьянова, Ермако­ва и Екимовича. В штате числилось лишь 7 человек (сам Турбин, помощ­ник по хозяйству Арханский, трое рабочих, конюх и сторо­ж) . Имелся отличный для того времени машинный инвен­тарь на 700 рублей, но лабора­тории не было. На ферму был перенесен и метеопост, который до этого находился на железнодорожной станции.

Расходы по воз­ведению построек до 1910 года достигли 18500 рублей. За пять лет было построено: три дома, казарма, конюшня, амбар, подвал, рига, баня. К постройке были привлечены жители из соседнего села Иннокентьевск, лесоматериалы тоже закупались у жителей этого села. Метеороло­гические приборы находились в квартире у заведующего. А в библиотеке были представле­но полное собрание энцикло­педии русского сельского хозяй­ства, и некоторые сельскохозяй­ственные журналы за 1909 год. На новом месте надо было развернуть работы по раз­множению и распространению но­вых сортов растений и пород сель­скохозяйственных животных, изу­чению и демонстрации крестьянам окрес­тных деревень новых по тому вре­мени сельхозмашин и инвентаря.

Но организация опытного дела на упрощенных методах, а не на строго научной основе при­вела к бесплодной потере вре­мени и не дала результатов в работе. За пять лет (1907-1912 гг.) опытная ферма производи­ла пробные по­севы привозных сортов разных культур, применяла машинный инвентарь, которого не было в крестьянских хозяйствах. Не имея определенной программы деятельности и поддержки мес­тных властей, ферма фактичес­ки не выполняла функций опыт­ного учреждения с научно-ис­следовательским характером. В те годы предпринимались попытки отдельных пере­селенцев сеять озимую пшеницу, но подобные попытки всегда оканчивались неудачей. Оказалось, что такие пробы проводились и на Тулунской ферме.

Через несколько лет поля фермы оказались в сильной сте­пени засоренными. Урожай ос­новной культуры - овса - состав­лял менее 6 центнеров с гекта­ра, в котором была половина семян сорных растений. В орга­низации опытной фермы, как культурного хозяйства, крестья­не видели, как не следует вести хлебопашество.

Уже в отчете за 1909 год, заведу­ющий Тулунской опытной фермой Иван Семенович Турбин писал: «Обратить ферму в показательное учрежде­ние будет стоить дорого и без пользы для крестьян. Мое мнение таково, что ферма должна стре­миться выпускать на рынок требу­емые сорта хлебов... и выводить скороспелые сорта... чтобы не быть в зависимости от влияния климата и погоды».

Вот что пишет Турбин в отчете уже за 1911 год: «Я полагаю, что фер­ма не может служить показа­тельным учреждением... За че­тыре года существования фер­мы... ни одного крестьянина не приезжало для этой цели»

Земледелие губернии выдви­гало такие насущные вопросы, как потребность в скороспелых сортах и агротехнике их возделы­вания. Надо было выявить наи­более пригодные сорта, изучить различные виды удобрений, вре­дителей и болезни сельскохо­зяйственных растений и меры защиты от них. Особенно ост­ро встал вопрос о посевных семенах у местного населения после тяжелого для восточно­сибирского земледелия 1912 года, когда большая часть по­севов Сибири пострадала от заморозков в конце июля и на­чале августа. Многие крестья­не остались без хлеба.

Новый этап в работе фермы наступил с приходом в 1913 году молодого агронома Пере­селенческого управления Иркутской губернии Виктора Евграфовича Писарева и его помощ­ников агрономов Павла Семеновича Попова и В. В. Ви­ноградова. Тулунская опытная ферма в 1913 году была пере­именована в опытное поле.

В июне 1912 г. произошло событие, которое позже Виктор Евграфович оценил с известной долей юмора: "...если бы не заработал Катман (или Катмай — вулкан на Аляске в восточной части Алеутской вулканиче­ской дуги), я не стал бы селекционером". При извержении вулкана было выброшено огромное количество пепла, распространившегося и над Восточной Сибирью, что привело к резкому сокращению солнечных лучей и к не бывало ранним для региона заморозкам. В результате почти все посевы погибли и только самые скороспелые формы успели дать семена, на основе которых В.Е.Писарев начал селекцию.

Но вернемся на наше опытное поле. В. Е. Писарев составил план работы Тулунского опытного поля. И осенью 1913 года Совет по опытному полю губернии ут­вердил этот план, который послужил началом научной работы.

С 1913 по 1915 год работал на опытном поле Пётр Кузьмич Костыро со своим другом Погодой Александром. Они сажали деревья и принимали участие в строительстве на территории усадьбы.

Пётр Кузьмич вспоминал: «К нам явился молодой человек в кожаной тужурке, среднего роста, с гордо поднятой головой. Рабочие здоровались с ним, прикладывая руку к головному убору. По полям он ходил всегда пешком».

В 1913 году началась постройка двухэтажного лабораторного здания.

В 1914 году был заложен опытный сад с плодовыми деревьями и ягодными кустарниками.

А опытный огород заложен в 1916г.

На организацию, строитель­ство, на содержание персонала из местных средств и средств ми­нистерства земледелия на 1915-1917 годы было отпущено 50 ты­сяч рублей.

Добавим, что в это время метеопункт становится агрометеостанцией, оставаясь подразделением опытного поля. Она получает в только что построенном лабораторном корпусе большое отдельное помещение, в саду напротив располагается площадка для наружных метеонаблюдений. В таком виде Тулунская агрометеостанция просуществовала до 1952 года.

В 1916 г Виктор Евграфович издает свой 350 страничный труд - «Тулунское опытное поле». По отзыву академика Н.И. Вавилова, в этом "образцовом в смысле комплексного охвата вопросов сельского хозяй­ства" труде среди многих других нашли отражение и вопросы проис­хождения культурных растений Восточной Сибири.

В.Е.Писарев первым начал применять теплицы в практике отече­ственной селекции. В солнечные дни второй половины зимы в тулунских оранжереях, вырубленных в базальтовых скалах на южном склоне каньона протекающей по территории станции горной реки Ии, прово­дили гибридизацию пшеницы и в тот же год выращивали первое по­коление гибридов. Для ускорения селекции им применялись и другие новшества; так, для изучения морозостойкости была сконструирована специальная холодильная установка.

В годы гражданской войны, в 1918-1919 гг. финансирование станции было крайне низким. Сибирь была оторвана от центра при Колчаке, и станция неоднократно находилась под угрозой ликвидации. Лишь благодаря героическим усилиям её работников станция была сохранена как опытное учреждение и выполнила работы, имеющие важное значение для земледелия Иркутской области.

Широкая программа работ, разработанная и проведенная Писаревым, не вмещалась в рамки «опытного поля». По мере развертывания работ назревал вопрос о преобразовании его в опытное учреждение высокого уровня. В январе 1918 года Тулунское опытное поле было преобразовано в опытную станцию губернского значения. А в конце 1918 г. В.Е. Писарев по вызову сельхозотдела Центросибири поехал в Иркутск с задачей восстановить краевую агрономическую службу, одновременно руководя опытной станцией. На месте осталась его жена, продолжая работу по селекции.

В эти годы, Писарев, наблюдая тяжёлое положение крестьянства: заросшие поля, безденежье, был в отчаянии. К тому же он боялся, как бы колчаковские солдаты не скормили исходный материал и сорта своим лошадям. Ведь железная дорога располагалась в пяти километрах от опытного поля.

В 1919 году часть отделов станции перенесена под Иркутск, на базе которых была организована областная сельскохозяйственная опытная станция.

1920 год. Еще идет гражданская война. Виктор Евграфович выезжает в Омск и участвует в совещании по сельскохозяйственному опытному делу, где он встретился с выдающимся селекционером, руководителем Западно-Сибирской областной селекционной станции им. Н.Л. Скалозубова профессором Сибирского института сельского хо­зяйства и лесоводства В.В.Талановым, и вместе с ним едет в Москву на Совет по опытному делу, а затем и в Саратов на организованный Н.И. Ва­виловым Всероссийский съезд по селекции и семеноводству. На этом съезде В.Е. Писарев выступает с докладом. Там он встретился с виднейшими селекционерами, в том числе с Н.И.Вавиловым. Тогда они обменялись подарками. Вавилов вручил сибиряку семена скороспелых пшениц, собранных им на Памире, а Писарев – книгу «Тулунское Опытное поле» - первый свой большой научный труд.

В 1920 г. после окончания Иркутской гимназии начинала свою рабочую биографию на Тулунской опытной станции в качестве работницы отдела селекции Надежда Львовна Удольская. В.Е.Писарев - крупный ученый с широким кругозором, и его исследования заинтересовали Н.Л.Удольскую, что в последующем сыграло решающую роль при выборе ею специальности. В будущем она крупный селекционер, физиолог растений, генетик, член-корреспондент Академии наук Казахской ССР, профессор, заслуженный деятель науки Казахской ССР. Ей было присвоено почётное звание Заслуженного деятеля науки Казахской ССР, она избрана членом-корреспондентом АН КазССР, награждена Орденами Ленина и Трудового Красного Знамени, медалями Советского Союза.

Можно отметить, что в 1920–1921гг. начинал свой трудовой путь и работал лаборантом на Тулунской с.-х. опытной станции будущий доктор с.-х. наук, академик ВАСХНИЛ и видный ученый в области генетики, селекции и семеноводства с.-х. культур Кузьмин Валентин Петрович.

В 1920г на станции стали впервые заниматься гибридизацией овса. Семеноводческая работа с пшеницей на станции начата с 1921г. размножением пшеницы «Балаганка». А для чистоты и массового размножения закладывались маточные питомники.

Весной 1921 года Виктор Евграфович переходит в отдел по прикладной ботанике и селекции Сельскохозяйственного ученого комитета (ОПБиС СХУК) Наркомзема, который на тот момент возглавлял Н.И.Вавилов. Тулунскую станцию возглавил К.А.Антропов, который ей руководил с 1921г по 1925г.

За период работы на Тулунской опытной станции В. Е. Писарев вывел различные цен­ные сорта сельскохозяйственных культур.

Добавим, что с 1913 по 1924 г Виктором Евграфовичем было написано и опубликовано 25 работ, основанных на научных данных как Тулунской станции, так и на данных по Иркутской области.

Первая мировая война и годы Гражданской войны затормозили развитие селекционной работы в стране, широко развернувшейся при новой советской власти. В 1921 г. была организована государственная система семеноводства — Госсемкультура. Подход к организации семе­новодства как к делу государственной важности способствовало раз­витию селекционной работы. И это притом, что за годы Гражданской войны и разрухи страна потеряла практически весь сортовой материал. Для восстановления разрушенного сельского хозяйства стране были необходимы новые высокопродуктивные сорта.

С 1924 по 1929 г на станции проводились повторные опыты по срокам посева. В 1923г началась семеноводческая работа с горохом, начата семеноводческая работа с овсом. Так с 1922 года работы по селекции и агротехнике получили достаточно широкий размах. В марте 1922 года на областном совещании были обсуждены задачи опыт­ных учреждений и определены районы их деятельности. С это­го времени на станции значи­тельно расширился объем ис­следовательских работ. В 20-х годах стали издаваться труды ученых, работавших на опытной станции.

В 1922г. при станции был упразднён отдел полеводства, и все работы этого отдела были перенесены на Баяндаевское опытное поле.

С 1925 по 1927 директором станции становится И.Г.Быков. В 1927 К.К. Крамм, а с 1928-1929гг А.Д.Мансуров.

В Тулунском краеведческом му­зее хранится брошюра, изданная агросекцией Тулунского округа в 1927 году "Значение селекции и сорта", автор Б. И. Мясников. В предисловии говорится, что "настоящая брошюра была написана в 1925 году для раздачи ее населению на сельскохозяйственных выставках, как по­собие для экскурсантов при изучении селекционного дела. Автор пишет: «Выведение ново­го сорта не так уже просто, как это нам кажется, с первого взгля­да и делается это не в один-два года, а проходит целый ряд лет, прежде чем найдется то, что хотя бы приблизительно хотел полу­чить селекционер».

В двадцатых годах станция активно пропагандировала свои сорта на многочисленных собраниях и выставках сельхоз продукции. В это же время новые сорта выдавались на испытание крестьянам-корреспондентам. Таким образом, было просчитано, что смена старых сортов крестьянами Восточной Сибири на сорта Тулунской станции увеличат прибавку урожая в среднем на 30%. Для того, чтобы иметь представление о селекции, мы приведем некоторые данные объема работ произведенных опытной станцией за 1925г. – в изучении было 684 вида пшеницы,485 овса, картофеля 208, проса 52 вида. В питомниках было 2976 видов разных культур, под которые было занято 3743 делянки. Отметим, что в это время в Тулунском и Иркутском округах и Госсемкультуре не имелось средств для испытания семян и определения района посадки сорта. Все работы велись на средства Тулунской опытной станции.

В это время в поселке станции появился магазин, несколько жилых домов, деревянные овощехранилище и зерносклад.

С 1924 по 1930 год селекционерами было опубликовано 20 различных работ.

Советское правительство понимало, что при принятом курсе на индустриализацию и зачастую насильственную коллективизацию, значительно увеличивающееся население городов за счет бегущих с деревни крестьян, без механизации сельского хозяйства, не прокормить. Так более 30 % индивидуальных хозяйств не имело инструмента и рабочего скота для обработки земли, а низкий уровень агротехники мелкого индивидуального хозяйства не имел дальнейших перспектив роста. В 1928 году 9,8 % посевных площадей вспахивалось сохой, сев на три четверти был ручным, уборка хлебов на 44 % производилась серпом и косой, обмолот на 40,7 % производился немеханическими способами - цепами и другими инструментами. Уже в конце двадцатых годов были выпущены первые советские трактора, а в 30х годах проходила массовая механизация сельского хозяйства.

В 1930г. Селекционная станция закупила для своих нужд американский трактор «Фордзон», собранный в СССР. Это был маленький трактор, но который существенно помогал на полях станции, так как все виды работ в то время выполнялись с помощью лошадей. Через некоторое время на станции появился и гусеничный трактор.

Комбайнов тогда ещё не было. Первыми трактористами на станции были братья Лютиковы, позднее – Илья Шально и Кирилл Исаакович Побойня. Директором станции с 1929 по 1932 год был Аркадий Аркадьевич Гусельников, который всячески старался как-то помочь рабочим выжить: продавал лошадей, доставал черные бобы, их варили для еды работающим на станции. В 1933 году он был осужден как враг народа. В этом же году на станцию вдруг обратили внимание и стали выделять деньги на зарплату, а так же не малые средства для строительства. В апреле 1933г на станцию приезжает Маркин Василий Степанович, который стал заведующим отделом селекции пшеницы. Как раз в это время на станции начали проводить работу над выведением известных сортов пшеницы «Тулун-14», «Иркутская-49» и «Скала».

Сюда потянулись из разных мест люди, - из Ишидея, Бурхуна, Илира, Тангуя и других сел. Прибыло более 40 человек. В 1933 году стал вопрос об открытии школы. Здание первой школы поселка находилась в ма­леньком домике. Он стоял на месте спортзала нынешней школы. Когда строили новую, то дом перенесли по адресу Мичурина № 12, в нем сей­час живут Сергей и Татьяна Череп­ковы. В 1935 г. построили новую шко­лу. Часть её занимала столовая, где бесплатно кормили учеников, ее сей­час называют "барак". Когда её откры­вали, играл духовой оркестр – музыкантами были охран­ники с железнодорожного моста че­рез Ию.

Жена Маркина Прасковья Евдокимовна Епихина стала первым учителем только что открытой школы. В первый класс пришло учиться более 40 человек.

В эти годы и открывается детский сад и ясли.

В 30 е годы отметились еще и обилием репрессий, доносов и жаждой наживы за чужой счет - не миновала этого и наша станция.

В эти годы были репрессированы:

Аркадий Аркадьевич Гусельников – директор опытной станции,

Маркин Василий Степанович в 1937г - Зав. отделом селекции пшеницы,

Зиновий Перелыгин в 1937г.,

Матвей Долгих в 1937г.,

Михайловский (репрессирован),

Карпенко (репрессирован).,

Русинов (репрессирован),

Краснощёков (репрессирован),

Казанцев 1935г. (репрессирован),

Старицын 1935г. (репрессирован),

Подкосова Клавдия Яковлевна в 1944 г — рабочая,

Омелич Филипп Дмитриевич в 1938 г. – зам. директора по научной части,

Колгин Иван Степанович 1938 г. – техник.

И это еще не полный список.

Менялись часто в это время директора станции, за пять лет сменилось 5 директоров:

1933-1935 В.П.Сидорович,

1935-1936 С. Лавенецкий,

1936-1937 Ф.П. Руссков,

1937-1938 Е.А. Глухих,

1938 Виктор Степанович Мусатов.

И наконец, появилась долгожданная стабильность в руководстве станции в лице ее нового директора Бориса Анатольевича Малиновского, который руководил станцией 16 лет с 1938 по1954г. Ему было присвоено почетное звание Герой Социалистического Труда.

29 июля 1937 г. Постановлением Совнаркома СССР Тулунская опытная станция была преобразована в Тулунскую государственную селекционную станцию.

До 1937 г. семеноводческая работа в широком плане на станции почти не велась, что отрывало научное учреждение от сельскохозяй­ственного производства. С этого года было уделено большое внимание семеноводству. Выращи­вание элиты сосредоточивается на самой станции, а площади семеноводческих посевов начинают быстро расти. Одновременно рос и поселок селекционной станции. Увеличивалась численность населения. В это предвоенное десятилетие прибыли в поселок около 30 семей.

В 1936 г. в Иркутске была издана книга «Перспективные сорта основных сельхоз культур для Предбайкалья».
Эта книга - коллективный труд научных сотрудников Тулунской селекционной станции, ее создавали В.С. Маркин, В.А Михайловский, А.И. Казанцев. Она показывала перспективные сорта станции и предназначалась для массового использования сортов колхозами.

В результате работы станции в период с 1921 по 1937 г. были доведены до конкурсного испы­тания несколько перспективных сортов пшеницы, а так же активно проводились другие исследования.

За период с 1937 по 1940 г. станцией было продолжено изучение разных сортов, и луч­шие из них в 1938 г. были переданы в государственное испы­тание. Часть этих сортов в 1942 г. вошла в сорторайонирование по области.

В 1937г. поступили две автомашины Горьковского автозавода «полуторки». Шоферами на них работали братья Комлевы Павел и Григорий. Обновились на станции так же машины для сортировки и очистки зерна: веялки, сортировки, триера. Для уборки хлебов поступили жатки-лобогрейки, а для обмолота снопов – молотилки.

Из воспоминаний селекционера В.П. Костыро о жизни посёлка в предвоенные годы: «В 1937 г. я пошел учиться в пер­вый класс. Учила меня П.Е. Епихина. В других классах учителем был Василий Иванович Камаев, он умер от рака желудка, был очень злым и бил линейкой. Уже ближе к зиме шко­лу переводят в старое здание лаборатории, где занимались в две смены. Здесь уже меня во 2-м и 4-м классе учил Василий Ефимович Чернышев или Черешнев - точно не помню. Это был высокий, красивый, молодой человек, очень строгий и в то же время очень добрый.

Позже школу расширили, сделали два класса наверху и два внизу, и за­нятия стали проводиться в одну сме­ну. А там, где сначала был класс, сде­лали клуб. Он там и оставался, пока не сгорел. В одной из комнат здания почти до конца 1951 г. находилась ме­теостанция.

В 3-м классе меня уже учил Василий Дмит­риевич Рощихин. Это был добрейший человек. Бывало, мы, ребятишки, его чем-то обижали, а он только улыбал­ся. Впоследствии, уже сам став де­дом, я часто встречал его в Тулуне, и мы вспоминали то доброе, старое время. Жизнь на станции кипела клю­чом. В школе комсомольцы проводи­ли с нами занятия в разных кружках: ПВХО и БГСО (будь готов к химичес­кой и санитарной обороне), а со стар­шими - ГТО и ГСО и, кроме того, учи­ли стрелять и давали значки "Воро­шиловский стрелок". Правительство и многие взрослые, в частности и мой отец, чувствовали, что война с нем­цами будет!

Женщины, мужчины и все комсо­мольцы активно участвовали в худо­жественной самодеятельности. Ста­вили пьесы, концерты, танцы, игры. Играли в волейбол, крокет, лапту и качались на круговой качели. Во всех затеях и кружках были заводилами Генрих Янович Калласс, С.П.Захватаев, Иван Васильевич Табачинский, Н.А. Макарова, Ф.М. Мирощина, Ф.П. Захватаев, Ольга Кравчен­ко, Евдокия Алексеевна Краева, два брата Комлевы Павел и Григорий, Иван Колгин, Елена Ефименко, Н. Кучмин, Надя Бородачева , Клара Елпатова, Николай Вайтович, Катя Кирещенок и многие дру­гие. Впоследствии некоторые из них были посажены в тюрьму или погибли на фронте. Помню ещё учительниц в других классах: Е. А. Мельник, Е. В. Шептанову, В. Л. Прушинскую, Шев­ченко В. , Анастасию Сергеевну (фамилию забыл) и пионервожатую Максимову Раю. В середине 30х гг. строится большое кирпичное двухэтажное здание для проведения научных работ и в старое научное здание (будущий клуб) переходит полностью школа».

В эти годы на заимках Ермаковке, Екимовке, около урочища Угуй, тогда были еще жилые дома. Там работали и жили рабочие. В это время уже делали посевы на участке Даган, там проживали семьи Медведских, Лемешевых и др., была баня, общежитие, жилые дома, ток. На самой селекции был свой кирпичный заводик, рядом с нефтебазой, где пустырь за последним домом по ул.Мичурина справа. Там же были старые гаражи. До постройки гаражей были жилой дом и барак. Где были фермы, там был с обеих сторон от дороги фруктовый сад, очень богатый. Рядом находились теплицы для научных экспериментов. Где сейчас находятся двухэтажные дома по ул. Мичурина 25 и 27, тут были огороды. Магазин находился по ул. Мичурина в доме № 37. Затем магазин располагался в маленьком деревянном домике на месте двора новой школы. Старые жилые дома, самые первые (верхняя часть ул.Мичурина) – это где раньше жила Придатко Е.Е., где жил Витя Камышанов, где сейчас живет Луза Львова, где жила Ударцева и Пахорукова. Фермы располагались, где сейчас водонапорная башня. В центре ( на месте Термички) , стоял большой деревянный чан. В него из ручья по желобу текла вода. Воду развозили в бочках по квартирам за небольшую плату. Небольшая тепличка была за конторой. За бараками не было никаких улиц. Сразу был лес. Ягоды и грибы были прямо рядом. Воду брали под горой, из ручья, что около речки, за домом Егоренковых. Старожилы говорят, что жить было интересно, люди не жаловались, о болезнях не говорили, хотя были женщины в годах. В клубе были концерты, их давали свои «артисты»: Лиза Драгунова, Феня Мирошина, сестры Костыро. Баня была под горой, ниже современной котельной ,там где стояла наша последняя баня. Был медпункт. Напротив конторы был посажен и заложен фруктовый сад.

В 30 е годы была необходимость увеличения производства семян, по этому дают станции сортоучасток под г. Черемхово в пос. Малиновка, который просуществовал в составе станции до 50х гг.

Следующий этап жизни станции и посёлка проходил в военные, и послевоенные годы.

Никитин Александр Сергеевич (историк, краевед) 16.02.2017г.